А.ПЛЮЩЕВ: Добрый вечер.И едем мы вместе с МакSим сегодня. Добрый вечер. МАКSИМ Отличный повод поговорить нам, такой, междусобойчик, пока все занимаются хоккеем. А.ПЛЮЩЕВ: Да представляешь, так, уединились в прямом эфире. По-моему, прекрасно. Я сегодня просматривал наш разговор 3-летней давности, в октябре 2007 года Марина была у нас в эфире, тогда еще была программа под названием «Серебро». Что произошло за эти 3 года самого важного у вас? МАКSИМ: Сложно так прям навскидку сказать, сколько всего произошло. Вышел новый альбом, насколько я помню – как раз тогда мы встречались – вышел альбом «Мой рай», я о нем рассказывала. Мы ставили песни, которые больше никуда не брали на коммерческое радио и так далее. Было очень приятно. Сейчас у меня вышла третья пластинка, после вашего визита вторая получается, она называется «Одиночка». Чудесная совершенно песня из этого альбома. Знаете, меня часто сейчас спрашивают «А что такое одиночество? Как вы к нему относитесь?» Не одиночество, а одиночка, такое, замечательное, радужное состояние души, которое, в принципе, очень даже устраивает.
А.ПЛЮЩЕВ: Вы при этом говорите о своих музыкальных успехах, но как-то опускаете при этом рождение дочери. Мне всегда казалось, что для любого человека, а для женщины особенно это, прямо, вот, важное событие. МАКSИМ: В таком случае можно во время очередного матча пригласить любую женщину нашей страны и поговорить с ней о детях. (все смеются)
А.ПЛЮЩЕВ: Несомненно. Но с другой стороны, отчего нет? Одно другого совсем не исключает. Но раз... Я понял все намеки абсолютно, да, мы говорим исключительно о том, что Марина считает важным. Скажем, музыкальную карьеру. Хорошо. Вынужденный перерыв, я так понимаю, был совсем недолгим. МАКSИМ: Не сказать, конечно, что что-то важно, что-то не важно. Это совершенно разные вещи. И мне кажется, что немножко несправедливо кого-то о чудесном малыше спрашивать, а кого-то не спросить и пропустить мимо все его эмоции и так далее. Я же, все-таки, отличаюсь от большого количества людей только одним – только тем, что я пишу песни, их исполняю и, собственно, делаю свою работу. Поэтому, в общем-то, об этом и говорю. Я думаю, что мне есть, что рассказать в этой области.
А.ПЛЮЩЕВ: Как ваша работа перенесла вынужденный перерыв вот такой? МАКSИМ: Она не заметила.
А.ПЛЮЩЕВ: Легко было возвращаться? МАКSИМ: Не заметила, абсолютно.
А.ПЛЮЩЕВ: А сколько вы не занимались музыкой в связи с рождением дочки? МАКSИМ: Да музыкой я как-то все время занималась. Другое дело, что...
А.ПЛЮЩЕВ: Ну, выступления, там, съемки и так далее? МАКSИМ: Выступления у меня закончились где-то на 8-м месяце, и тогда началась моя беременность полноценная. (смеется) Потом я побыла немножко дома, собственно, потом все вошло обратно в свою колею, сейчас отлично мы проводим время. Конечно, сейчас стало все более вменяемее. Потому что раньше мы, конечно, могли сесть в поезд такой же, как сегодня, и уехать, там, на месяц и вообще не возвращаться. Даже не разбирая сумки, жить на этих сумках где угодно, где попало и шляться из концерта в концерт, из города в город, из страны в страну. Сейчас, конечно, такой возможности у меня нет – я как-то все 2-3 концерта и возвращаюсь домой, хотя бы на день. Дальше я еду снова. Ну, помимо этого, конечно, бывают еще съемки. Но, тем не менее, стараюсь какое-то время еще проводить дома.
А.ПЛЮЩЕВ: То есть ваша семейная жизнь все равно оказывается где-то на втором плане после работы, я так понимаю? Ну, я не говорю здесь о приоритетах. Что я хочу сказать? Что не мешает. МАКSИМ: Не мешает ли семья работе?
А.ПЛЮЩЕВ: Ну, например, да? МАКSИМ: Это, знаете, совершенно 2 разные вещи. Они одинаково важны. И ставить что-то на первый план, на второй – нельзя. Просто рассказывать о моей личной жизни – я говорю об этом с мамой своей. И это интересней. Все хорошо. А чего там рассказывать? Ну, собственно, было бы интересно рассказать «Я такая несчастная, я не знаю, как строить свою личную жизнь, я не понимаю, как жить в семейной обстановке». У меня все нормально, поэтому я даже не знаю, о чем говорить. (смеется)
А.ПЛЮЩЕВ: Не-не, я совершенно никаких поползновений на то, чтобы вывести вас на разговор о собственной семье. Меня как раз больше интересует вопрос взаимоотношений, когда одно другому мешает или помогает. Ну и так далее. МАКSИМ: Помогает, однозначно.
А.ПЛЮЩЕВ: Мы говорили в прошлый раз – я читал это и много хохотали по поводу журнала «Форбс», вашего попадания в журнал «Форбс». Это был единичный случай, или вы из года в год обновляете? Что там, двадцатку или сотню топ-музыкантов страны? МАКSИМ: Да, все пишут-пишут. (смеется)
А.ПЛЮЩЕВ: Да? МАКSИМ: Пишут. Радуют меня очень.
А.ПЛЮЩЕВ: Я просто не читал последние чарты. В 2010 году уже выходил? МАКSИМ: Честно, вопрос не ко мне, потому что надо, наверное, к менеджерам обращаться и они знают всю вот эту, знаете, ерунду. (смеется) Ну, конечно, это все такие разговоры о том, что я миллионер, покупаю за миллионы себе квартиры. Конечно, это смешно. А это рождает огромное количество слухов, очень интересных. Мне бывает очень весело про себя прочитать что-то новое по этому поводу. Но если рассуждать вменяемо, конечно, дураку понятно, что в моем случае данные заработки – это на огромное количество людей. Это и концертники, и лэйбл, и музыканты. Ну, то есть это, действительно, огромная компания помощников, естественно. А.ПЛЮЩЕВ: Ну, то есть это заработок даже не личный? МАКSИМ: Конечно. Это заработок, наверное... А.ПЛЮЩЕВ: Заработок брэнда. МАКSИМ: Брэнда, я думаю, да.
А.ПЛЮЩЕВ: А вы ощущаете себя брэндом? Вот, интересно, кстати. МАКSИМ: Хороший вопрос. Ну, маркой уже можно назвать, я думаю. До брэнда еще подрастем. Но для кого-то уже да. Кому-то это, наверное, не столь важно. Кто-то меня еще и не знает, я думаю. А.ПЛЮЩЕВ: Вы знаете, я думаю, что задам следующий вопрос весьма банальный. Я его хотел задать 3 года назад и как-то выпустил. Вот, бывает такое, думаешь-думаешь «Надо не забыть спросить». Думаю, у вас уже спрашивали миллион раз, но все равно, спрошу в миллион первый: вы сами на мотоцикле ездите? МАКSИМ: За рулем?
А.ПЛЮЩЕВ: Да? МАКSИМ: Уже нет.
А.ПЛЮЩЕВ: Раньше ездили? МАКSИМ: Честно говоря, мне так и не удалось получить права.
А.ПЛЮЩЕВ: А, пиратским образом ездили? МАКSИМ: Да. Я сейчас берегу людей.
А.ПЛЮЩЕВ: Ездите просто за рулем? На автомобиле? МАКSИМ: Нет, за рулем сейчас вообще не езжу. Не езжу, потому что очень удачно, надо сказать, разбила машину и после этого понимаю, что лучше все вменяемо понимать. Некоторым людям просто нельзя ездить за рулем, потому что они немножко не чувствуют грани скорости.
А.ПЛЮЩЕВ: М-м. Вы любите гонять? МАКSИМ: Да.
А.ПЛЮЩЕВ: Вот... То есть. МАКSИМ: Да. А опыта еще такого нет.
А.ПЛЮЩЕВ: То есть тот самый, вот этот самый знаменитый клип – он про вас был, на самом деле. МАКSИМ: Надеюсь, нет. (все смеются)
А.ПЛЮЩЕВ: Нет, ну, я имею в виду по состоянию характера. Нет разве? Я не имею в виду буквальное содержание. МАКSИМ: Характер – да, я часто передвигаюсь на мотоцикле, мы с семейством любим это дело, у нас в гараже стоит их несколько. Даже «Урал». А.ПЛЮЩЕВ: Слушайте, но, ведь, опасная штука. Разве нет? МАКSИМ: Нет, у нас не опасная. У нас не гончие, мы не гоняем совершенно. Когда не за рулем, очень все вменяемо происходит. У нас Чоппер, такой, тяжелый аппарат, на котором особенно быстро-то не поедешь, конечно. Со скоростью спортивных я имею в виду.
А.ПЛЮЩЕВ: Как бы вы сами охарактеризовали? Вот, от альбома к альбому, от года к году, скажем так. Есть ли какое-то изменение в настроении вашего творчества или нет? Ну, скажем так. Человек – он взрослеет, да? Творчество – с ним тоже происходят какие-то изменения. Не всегда оно взрослеет, кстати. Иногда наоборот процесс происходит у людей. МАКSИМ: Мне, на самом деле, ужасно хочется оставаться в своем трудном возрасте и никуда совершенно не взрослеть. И тем не менее, я, слушая свой первый альбом, думаю «Так мило, такая большая глупость все это». (смеется) И тем не менее, наводит, все-таки, на какие-то добрые ощущения, воспоминания. Все-таки, это часть моей жизни, и на концертах я исполняю эти песни. Все-таки, с улыбкой на лице теперь уже, когда раньше мне все это казалось, ну, супер-серьезно – вот эти все переживания, эмоции. Сейчас другие эмоции, которые мне кажутся важными, которые меня заставляют долго и честно переживать. Не знаю, может быть, года через 3-5, я тоже также буду слушать и буду думать «Какая же я была молодая!» (смеется)
А.ПЛЮЩЕВ: Вы переживаете кроме того, что в песни, да? Ну, кроме актерской игры. Как с волнением? Многие именитые актеры говорят, что они волнуются каждый раз перед выходом на театральную сцену. МАКSИМ: Очень сильно. Мне кажется, даже сильнее, чем многие артисты. И у меня весь коллектив такой. (смеется) Все ходят из угла в угол. И это повторяется. Если у нас каждый день концерт, это все равно повторяется каждый день. Это здорово. Потому что мы выходим и делаем все, что мы можем. Не важно, будь у нас температура, как мы там себя ощущаем, насколько мы устали.
А.ПЛЮЩЕВ: А сцена лечит? МАКSИМ: На время концерта – да.
А.ПЛЮЩЕВ: А потом? МАКSИМ: Потом становится хуже. (смеется)
А.ПЛЮЩЕВ: Хуже, чем было до? МАКSИМ: Естественно. Это же, все-таки, еще и такое, эмоциональное потрясение. Это еще и физическая большая усталость. Потому что мы все очень худеем во время своих концертов, поэтому, естественно, если у тебя там элементарная простуда... Вот, недавно я работала 2 концерта подряд – так получилось, это бывает крайне редко.
А.ПЛЮЩЕВ: В один день? МАКSИМ: Да.
А.ПЛЮЩЕВ: М-м. Еще такое бывает? МАКSИМ: Да, такое бывает, к сожалению. Я думаю, что не стану я больше этого повторять – наверное, все-таки, у меня теперь есть возможность как-то контролировать себя. Когда мне предлагают, все-таки, понимать, что лучше, а что нет. Потому что ты не знаешь, что с тобой будет в этот день, каким образом ты прилетишь, а там с задержками рейсов, еще и с простудой и с температурой. В конечном итоге на середине 2-го концерта просто пропал голос.
А.ПЛЮЩЕВ: Ольга спрашивает: «Есть ли у вас желание сотрудничать с профессиональными поэтами? Или вы готовы петь только свое?» Это, кстати же, на прошлом эфире возникала тоже вот эта тема своих-несвоих песен. Тоже мы обсуждали. Как сейчас с этим? МАКSИМ: Я – за. Не очень понимаю, что такое «профессиональный поэт».
А.ПЛЮЩЕВ: Поэт-песенник. МАКSИМ: Может быть, речь идет о каких-то известных людях, да? На мой взгляд, если песня, действительно, интересная и она мне подходит, я понимаю, что я могу ее пережить, то почему бы нет? А.ПЛЮЩЕВ: Это интересно пережить даже, я думаю, в другом смысле – что артист продолжает свою творческую карьеру, а песня уже как-то и забылась. Ну, пережить в другом смысле этого слова. Я вот о чем подумал. Смотрите. Вы же начинали и, собственно, продолжаете как певица для молодежи, в общем-то, да? Ну, для подрастающего поколения, так сказать. Я, вот, честно говоря, взялся сейчас припоминать – потому что до эфира эта мысль мне не приходила в голову – взялся сейчас припоминать и думаю, а, вот, был ли кто-нибудь, кто так начинал и у кого потом творчество точно также росло и у кого, вот, песни точно так же росли? Сначала, то есть, для 15-летних, потом... Ну, он обгоняет их там на 10 лет, допустим, или на 20 – не важно. Певец своих поклонников, да? И потом вот так вот все росли вместе с ним. Ну, чтобы поп-музыка так была. Так бывает? У вас как будет, как вы думаете? МАКSИМ: Мне кажется, все те, кто прошли уже длинный путь творческий, и все те, кого мы до сих пор лицезреем, видим и знаем, что у них есть концерты, конечно, прошли именно этот путь. Потому что по-другому быть не может. Если бы они со своими чудесными морщинами пели бы про трудный возраст, конечно, было бы не очень, да? Другое дело, что самая основная часть любого концерта – это все равно молодежь. Я имею в виду, кассовые концерты – я не имею в виду корпоративы.
А.ПЛЮЩЕВ: Нет, еще есть концерты ко дню милиции... А! Это тоже корпоратив, с другой стороны. МАКSИМ: Да. Ну, это такое, вы понимаете – это, все-таки, телевидение.
А.ПЛЮЩЕВ: Просто трансляции идут с него, а так – корпоратив. МАКSИМ: Честно говоря, не очень понимаю. Для меня это телевизионный эфир. Это не совсем, все-таки, кассовый концерт. Я имею в виду тех людей, которые готовы отдать свои деньги заработанные, подаренные родителям – не важно. Но, все-таки, это, в основном, молодежь. И если ты растешь и вот эти самые люди растут вместе с тобой, конечно, спустя какие-то годы они снова придут. Таким образом, мне кажется, артисты остаются жить. А если он не так интересен изначально – ну, сходила один раз, сходила второй раз, у тебя не появляется желания пойти еще когда-нибудь. Ты вырос и ты не помнишь этого артиста. Вот его, собственно, и нет уже.
А.ПЛЮЩЕВ: Неизменно когда к нам приходят поп-артисты – ну, наверное, продолжается это уже, сколько я веду программу, так или иначе связанную с музыкой, с 2001 года (сейчас 2010-й), 9 лет – вот, неизменно (а я думаю, что если бы раньше, то еще больше) возникает вопрос о фонограмме. Всегда. Тут чуть ли не первым поступил. Вот, Василий и сейчас еще напоминает эту тему, он спрашивает: «Как часто вам приходится петь под фонограмму?» МАКSИМ: Слава богу, мне приходится крайне редко. Потому что редко приглашают на телевидение.
А.ПЛЮЩЕВ: Только эфиры? МАКSИМ: Только телевизионные эфиры, естественно. У нас живой коллектив, все живьем.
В.ПЛЮЩЕВА: Сейчас я дотянусь и спрошу. А.ПЛЮЩЕВ: Ну-ка, ну-ка. Давай. В.ПЛЮЩЕВА: У меня такой вопрос, про детство. Какой или какая любимая певица или певец была в детстве? А.ПЛЮЩЕВ: О! От чего фанатели? В.ПЛЮЩЕВА: Да. Вот. МАКSИМ: Хороший вопрос.
А.ПЛЮЩЕВ: Какой плакат висел над кроватью? МАКSИМ: Плакатов не висело, потому что у нас не было возможности, даже и в мыслях не было такого, чтобы покупать какие-то плакаты. Дома у нас играла на пластинках пускающаяся тогда еще только мелодией. Различные, конечно, рок-группы и «Битлз», написанный по-русски, с русским переводом.
А.ПЛЮЩЕВ: Да. Болгарская пластинка должна была быть. А, может, и русская тоже была. МАКSИМ: Да. И, конечно, и «Pink Floyd» у нас играли дома. Сказать прямо свою определенную привязанность мне сложно – вот, я не помню, чтобы я прямо сильно фанатела от кого-то.
А.ПЛЮЩЕВ: А были ли исполнители, которым вы в той или иной мере подражали? МАКSИМ: Я и сейчас подражаю. И мне нравится, что, смотря на каких-то профессиональных артистов, действительно интересных, мне хочется к этому идти, мне хочется быть похожей. Другое дело, что иногда я слышу некоторые хорошие тексты, думаю «Зачем я вообще этим занимаюсь?» (смеется) Бывает такое, да. Но это через какое-то время заставляет меня, все-таки, тщательней подходить и тратить больше времени на написание того или иного произведения.
А.ПЛЮЩЕВ: Несмотря на то, что следующий вопрос из разряда «Самый смешной случай на гастролях», я, все же, его задам. Ну, отправил человек. Я не все, конечно, вопросы задаю – вы не обижайтесь, пожалуйста, здесь происходит предварительный отсев. Но, тем не менее. Тут спрашивают о самом запомнившемся подарке от поклонников. Они же, наверняка, чего-нибудь дарят? МАКSИМ: Очень часто.
А.ПЛЮЩЕВ: Вам что-нибудь запомнилось наверняка. МАКSИМ: Мне, кстати, люди, которые приходят на концерты, особенно не раз, вот, прям, с очень большим энтузиазмом и очень интересные подарки дарят, действительно, сделанные своими руками, какие-то вещи. Допустим, недавно мне подарили вазу, которую человек сам мастерил из глины. Ну, получилось, конечно, не профессионально, но зато очень мило – там какие-то цветочки все эти из глины. Однажды подарили микрофон, весь в стразах Сваровски. Я была очень сильно польщена, когда узнала, что это человек сам сидел и все это наклеивал. (смеется) Там с моими инициалами. По-моему, очень мило.
А.ПЛЮЩЕВ: Класс какой, а! «Марина, какой критерий вы используете при определении, какая музыка хорошая, а какая плохая?» Меня тоже всегда это интересовало как человека с напрочь отсутствующим слухом. МАКSИМ: Я считаю, что в музыке главное – все. Вот, все. Это должно быть приятно слуху, это должно быть приятно. Ты должен, наверное, ее как-то чувствовать и понимать. И 2 эти вещи должны быть в равной степени какие-то. Ну, как мне кажется. Должно быть все комфортно, вот, ничего не должно сломать – тогда мне нравится.
А.ПЛЮЩЕВ: Ой, ой-ой. Потому что комфортно – это, конечно, здорово. Но, вот, знаете, я, если мне комфортно, то я, например, могу и не слышать вообще, что там в песне – не только о чем поется, но и, в общем, как это делается. МАКSИМ: Нет, я сейчас говорю о конкретном прослушивании произведения. Все время сейчас привожу свой последний альбом в пример. И, конечно, мы в этот раз очень сильно... У меня было время, я после студии поехала сразу в роддом. Ну, как бы, очень много времени там проводила, и у меня была возможность это делать. Мы очень тщательно подходили к звуку на этот раз. У нас участвовали чудесные музыканты сессионные. Многие из них не стали бы, откровенно сказать, участвовать в поп-проектах, в принципе. И все было сыграно от души. Это, прямо, настолько важно. И мы каждую мелочь хотели сделать так, чтобы человек проникался вот этим ощущением, настроением. И, конечно, мы так просто ждали вот этой работы, окончания ее, что нам очень умные люди посоветовали. Окончательный этап работы у любого альбома – это мастер. Нам посоветовали мастерить его заграницей, в Лондоне. Мы отправили его туда, и дело подходило уже к релизу. И, в общем, получилось так, что в магазинах оказался продукт, вот, как раз, наверное, комфортный. Вот как раз то, что делают заграницей. Наверное, может быть, это и хорошо. Но я считаю, что это было просто отвратительно, потому что сделали такой, круглый хороший объемный звук. Для нашей российской музыки это не подходит совершенно. Вот, все это настроение, все эти эмоции – они просто пропали. И было, конечно, страшно жалко, у меня были страшные переживания, я говорила, что вообще ничего больше писать не буду. Мы изымали из магазинов даже некоторые партии. Потом снова делали мастер, другой уже. Но, в общем, неприятности, конечно, остались, потому что альбом попал в интернет. Конечно, немузыканты, естественно, говорят о том, что они вообще не видят разницы. Да?
А.ПЛЮЩЕВ: Да. Я вот как раз об этом хотел спросить. Я больше чем уверен, процентов 80 слушателей – они вроде меня. Отлично – им и так прекрасно. МАКSИМ: Вот, тем и отличаются люди, которые музыканты и слушатели. Ведь, человек – иногда он не понимает, почему он пропускает песню из ряда всех остальных. Он пропускает ее и ставит ее в ряд со всеми остальными. А почему какую-то он выделяет, да? Почему-то она ему действует на слух, на нервы, там, на какие-то эмоции. Это задача музыканта сделать. Задача музыканта и впоследствии, естественно, мастера.
А.ПЛЮЩЕВ: Ну, я, кстати, впервые задумался о том, что может быть такое понятие как нерв, да? Может быть, оно для нашей страны характерно – не знаю, как там, за рубежом в этом смысле с музыкой, особенно с поп-музыкой. МАКSИМ: У них это противозаконно. А.ПЛЮЩЕВ: Меня, вот, например, в поп-музыке может зацепить исключительно только нерв. Вот, все. Если он есть... Что у нас бывает крайне редко. Крайне редко, и на это смотрят, скажем так, косовато. Потому что, ну вот, например – извините, как вы не хотели упоминать конкурирующую радиостанцию, я так, не хотел бы упоминать конкурирующих артистов – ну, условно, группа Тату, например. Ну, такое, все равно нерв. Хочешь – не хочешь, да? Это может цеплять, как мне кажется. Но, оказывается, что так на них косо смотрят и не только из-за всяких скандальных историй, а потому что, ну, вот это как-то... у нас девочки должны петь девочковое всё, и всё. МАКSИМ: Что? Вы имеете в виду, что кого-то раздражает?
А.ПЛЮЩЕВ: Я имею в виду, что да, что у нас есть некая стереотипичность, все-таки, восприятия. И, может быть, это не только у нас. Может быть, это и за рубежом тоже. Вот эта сглаживаемость звука отсюда. МАКSИМ: Так это и хорошо. Оттуда и появляются долгоживущие артисты, звезды, может быть, которые выделяются из основной массы. В основном, я считаю, что, все-таки, это люди, которые пишут чудесные... Поэты-песенники профессиональные, известные, которые пишут чудесные совершенно стихи, потрясающую мелодию. Совершенно другой человек, с другой жизнью, с другим менталитетом, вообще с другим подходом к жизни ее исполняет. И вообще третьи люди делают на нее аранжировку, которые вообще не знают этих двух предыдущих. Они приходят там и артист у них приходит по времени песню записать. Вот, мне кажется, в этом все дело.
А.ПЛЮЩЕВ: Друзья, бессмысленно абсолютно задавать вопросы, приедет ли МакSим в тот или иной город. А есть на сайте расписание, кстати? И есть ли сайт? МАКSИМ: Есть на сайте расписание. И есть сайт.
А.ПЛЮЩЕВ: Ну и слава богу. МАКSИМ: На форуме.
А.ПЛЮЩЕВ: А! Есть на форуме расписание, и есть форум, соответственно. (все смеются) МАКSИМ: maksim-music.ru
А.ПЛЮЩЕВ: Во. Прекрасно. Туда заходите и там увидите. И туда же, я думаю, если не найдете своего города, туда же стоит, там, как обычно, на форумах регистрируются, наверное? Туда же, зарегистрировавшись, стоит отправлять пожелания, дескать, «хотим, чтобы к нам приехали». Это иногда способствует приезду артиста. Из Уфы привет вам передают и спрашивают: «Как относитесь к тем людям, которые фотографируют артистов и вас в том числе ради коллекции?» А кто ж знает, ради чего они фотографируют, вот, кстати, хочу я спросить у Эльвиры, которая мне не ответит, вероятно. Бог его знает, ради коллекции он или всю жизнь мечтал. Но, тем не менее? МАКSИМ: Меня вообще не раздражает, что меня фотографируют, когда во время концерта это происходит. Я к этому подхожу с мыслями о том, что люди хотят оставить на память фотокарточку о том, какие эмоции они пережили. Это как духи, которые ты пользуешь в молодости. Вдруг ты через некоторое время снова находишь этот аромат, и у тебя на секунду всплывают эмоции и впечатления того времени. Бывало такое?
А.ПЛЮЩЕВ: Ну, естественно. Я с детства пользуюсь духами разными, конечно. МАКSИМ: (смеется) Ну, какие-то одеколоны, может быть, дезодоранты – не важно. А.ПЛЮЩЕВ: Я не различаю запахов тоже, как и со слухом у меня проблемы. Поэтому, в общем, мне все равно. МАКSИМ: Поэтому и на радио и работаете. (все смеются) А.ПЛЮЩЕВ: Да-да, конечно-конечно. Исключительно. Ну, я понимаю, о чем вы, конечно. Но это может быть с любой вещью, там, я не знаю, с одеждой, с чем угодно. Ведь, мода разных лет и так далее. Она возвращается по кругу. МАКSИМ: Да. Здесь, мне кажется, еще хочется своим друзьям показать, что они были, что они видели и, вот, что они все знают теперь. Это здорово. Это только какие-то положительные эмоции. Другое дело, когда это происходит, например, в супермаркете. Как-то, мне кажется, что это странновато слегка.
А.ПЛЮЩЕВ: То есть в супермаркете вы превращаетесь в обычного человека, которого – я просто вспоминаю начало нашего эфира – которого не стоит приглашать в эфир, чтобы поговорить о ребенке, например, да? Ну, просто продолжая этот логический путь. МАКSИМ: Да. Если честно, я, в принципе, обычный человек. То есть сказать о том, что я на сцене чего-то из себя строю, тоже нельзя. Потому что тогда бы я была, наверное, каким-то сделанным проектом, очень сильно продуманным. И, может быть, у меня были там совершенно другого цвета волосы, какая-то я была, прям, суперсделанная такая поп-певица. У меня, все-таки, другой вообще, кажется, подход.
А.ПЛЮЩЕВ: Не первый раз уже спрашивают здесь, и я возвращаюсь к этому вопросу. Не переживаете, когда вашу песню раскручивают до дыр? Закручивают, я бы даже сказал. МАКSИМ: Сначала переживала, да. Сначала переживала, и такое было. Сначала было очень приятно, что песни звучали на радиостанциях. А потом они просто, ну, так надоели. Я прямо на концерте свободно говорю о том, что песня эта меня достала, но, все-таки, я ее вспомню, потому что вы ее знаете и, наверняка, кто-то из вас ее хочет вместе со мной спеть.
А.ПЛЮЩЕВ: Здорово. Мне кажется, как-то, может быть, даже жестоко по отношению к собственной песне. С одной стороны, жестоко ее убивать, да? С другой стороны, жестоко ей таким образом продлевать жизнь. Что человечней, что гуманней? МАКSИМ: Мне кажется, она больше убивается как раз вот этим до дыр протиранием, вдалбливанием, то, что у нас любят – прям, одну песню закрутить до такого состояния, что это уже ты не понимаешь, с каких эмоций у тебя все началось.
А.ПЛЮЩЕВ: Еще – ну, пока не выгнали нас из эфира, минутка, наверное, есть. МАКSИМ: А могут? (смеется)
А.ПЛЮЩЕВ: Да, конечно. А нас просто отключают. Чего? Поезд – раз, обрубили и все. «В вашем творчестве замечательное чувство меры, современности и точности». Вы родились с этим или научились на Факультете пиар? МАКSИМ: (смеется) Да, меня часто сейчас, конечно...
А.ПЛЮЩЕВ: Припоминают? МАКSИМ: Припоминают меня, да, мое окончание учебы в вузе. Да, теперь я пиарщик и, конечно, часто мне говорят: «А! У вас все продумано, все-таки!» Конечно, в теории я прочитала много книг об этом. Я по-честному сидела в Ленинской библиотеке и самостоятельно писала свою работу, защищала диплом. Написала ее сама. Но, все-таки, в моем случае все по-другому. Да и вообще, наверное, у каждого артиста, все-таки, все индивидуально. Другое дело, что потом всех артистов делят на какие-то там группы, на какие-то там истории. Собирают похожие истории какие-то, их разделяют и пишут об этом в книжках.
А.ПЛЮЩЕВ: МакSим сегодня ехала с нами в поезде, Варвара шикарно отхалтурила этот эфир, заменяя Дмитрия Борисова. Всем спасибо и пока, до следующей недели. МАКSИМ: Счастливо.
|
